Если считать чудом крайне маловероятное событие, вероятность которого стремится к нулю, то появление биологической жизни вообще и жизни разумной в частности, исходя из современных представлений, иначе как чудом не назовешь.

Во-первых, почему-то Вселенная при Большом взрыве предпочла родиться такой, которая единственно возможным образом допускает возникновение в ней жизни. Взрыв есть воплощение игры хаотических сил, энтропии, беспорядка и случая.  Большой взрыв при рождении Космоса, казалось бы, должен был быть высшим воплощением всех этих качеств, игры случая. Однако случай попался весьма странный. Большой взрыв с точностью больше подходящей снайперу, чем саперу «выбил» тот набор фундаментальных физических постоянных, который уникальным образом «разрешает» существование жизни в Мире. Любое отклонение от существующих антропных констант – и вероятность возникновения любых сложноорганизованных структур была бы равна нулю.

Например, достаточно было электрону появиться на свет с массой в 2,5-3 раза превышающей существующую (вероятность чего достаточно велика), и весь водород во Вселенной через месяц после образования распался бы на нейтроны и нейтрино. В нейтронной вселенной не было бы ни атомов, ни молекул – необходимой материальной основы жизни.

Второй пример. Если бы константа сильного взаимодействия, определяющая энергию связи нуклонов в атомном ядре, была бы несколько меньше, чем она есть, то Вселенная состояла бы из водорода, никакие сложные элементы в ней не могли бы образоваться, а звёзды, если бы и возникали, то очень быстро коллапсировали. Если же константа была бы больше существующей, всего на несколько процентов, то весь водород выгорел бы уже в первые минуты расширения Вселенной, и она практически целиком состояла бы из гелия. Ни в том, ни в другом случае речи о возникновении жизни в нейтронной или гелиевой Вселенной идти не может.

Третий пример. В теории относительности плотность мира связана с кривизной пространства-времени. Если плотность больше критической, то мир, образно говоря, вогнутый, если меньше, то он выпуклый. (см. с небес на землю) В промежуточном случае мир плоский. Так вот, наша Вселенная в виде четырёхмерного пространства-времени почему-то предпочла родиться плоской с точностью 10^-53 . А из теории Фридмана, описывающей нестационарную, расширяющую Вселенную, следует, что если бы в первые мгновения после Большого взрыва величина средней плотности вещества всего на 10^-53 процента степени превосходила бы критическую (при которой Мир становится полностью замкнутым), то расширение Вселенной давным-давно сменилось бы её сжатием. В свою очередь это значит, что либо Вселенная успела бы коллапсировать и погибнуть за те 10-15 миллиардов лет, которые необходимы для зарождения жизни; либо, что возникшая всё-таки биологическая жизнь была бы истреблена мощной радиацией сближающихся, а не разбегающихся галактик. Только разбегание галактик, их «красное смещение» может значительно ослабить радиацию и создать радиоактивный фон, приемлемый для возникновения биологических организмов.

С другой стороны, если бы плотность взорвавшейся материи на 10^-53  процента была бы меньше критической, то расширение в Мире происходило бы намного быстрее. В такой разреженной вселенной силы инерции преобладали бы над силами тяготения, не позволяя по причине гравитационной неустойчивости сформироваться ни галактикам, ни звёздам, ни планетам, являющимся материнским лоном биологической жизни.

Хирургическая точность 10^-53  больше подходит твёрдой воле проницательного Творца, чем слепого господина случая.  Тем не менее, наука, традиционно отрицающая осмысленность Космоса, целенаправленность и закономерность его динамики,  отвечая на вопрос как? появились антропные (от греч. Антропос – человек) константы  у Вселенной, всё сводит к игре случая в пространстве, либо во времени. То есть либо вселенных бесконечно много в пространстве,  либо одна Вселенная переживает бесконечное число циклов рождении-смерти. И при рождении нашей конкретной Вселенной закон больших чисел приводит к формированию Космоса,  в самых глубинных основах которого заложен антропный принцип.

Но на  формировании антропных констант дело не заканчивается, а только начинается. Вот, в результате какого-то фантастического случая возникла антропная Вселенная, вот на смену периоду горячей фазы Космоса пришёл период холодной фазы, вот зажглись звёзды и сформировались планеты. Что возникает потом? Потом возникает проблема возникновения жизни на Земле – третьей планете Солнечной системы.

Теория вероятности не оставляет никаких шансов для гипотезы о возникновении жизни в результате игры случая. Согласно образному сравнению академика АН СССР Шкловского, считать, что такой сложнейший механизм, как пра - ДНК, являющаяся основой биологической жизни, мог самопроизвольно зародиться из коацерватных капель в бульоне первичного земного океана, это то же самое, что считать, что какая-нибудь мартышка, сев за пишущую машинку, напечатала бы вдруг 66-й сонет Шекспира.

Другой академик, по фамилии Блохинцов подкрепил это образное выражение строгими математическими расчетами в отношении  эволюции возникшей каким-то чудом биологической жизни. Согласно этим расчетам для появления нового, более совершенного организма в результате игры случая, на чем основана теория эволюции, потребуется 10 ¹⁵⁰⁰⁰ попыток.  А само время существования   Вселенной    – 5 х 10¹⁷ секунд. То есть время, необходимое для возникновения любой новой формы жизни, более организованной или организованной иным образом, приспособленной к другим естественным условиям среды обитания самую малость превосходит всё время существования Вселенной, от даты рождения и до даты смерти. И это только одной из миллионов форм жизни!

Возникает закономерный вопрос: «Почему в некоторых случаях (скажем, у наших предков) отклонения устойчиво идут в сторону усложнения отдельных органов и всего организма. В нашем «энтропичном» мире, казалось бы, несравненно вероятнее путь в противоположном направлении. С увеличением числа взаимодействующих клеток стремительно, по экспоненте убывает вероятность таких изменений. К тому же по скорости размножения более простые организмы (простейшие и т.п.) несравненно превосходят «сложные» (млекопитающих), предоставляя в изобилии материал для отбора (число «нестандартных» особей). Тем более прогресс, казалось бы, должен затухать. А он идет с ускорением! Совершенствуются и взаимосвязи нервных клеток и сами клетки. Почему?

Способностью приспосабливаться к внешним условиям микробы превосходят любые более сложные существа. Почему же простые, но столь надежные твари, перенесшие все превратности геологической истории и процветающие поныне, стали превращаться во все более сложные и нежные создания?» (Ф.Ю.Зигель, «Вам, Земляне»).